«Философические» заметки психиатра

    Эммануил Гушанский

1

Остановившись перед бездной   (ничто) с тоской и тревогой, мы убеждаемся, что   весь жизненный путь к (цели, совершенству, знаниям) есть, по сути, бег от (не вперед, а от) пугающих нас пустоты и одиночества.

Добывание фактов и питание фактами – способ борьбы с неудачей, которая по Э.Левинасу и есть основа бытия, непознанного, глыба подсознательного. Эта глыба никогда не уменьшится, т.к. факты, знания открывают все большие масштабы нашего незнания, наших неудач.

2

Вопрос о национальной идее, о «выработке идеи» - провокационен. Любая идея, спущенная человеком с высоты власти, «брошенная в толпу», обладает силой взрывчатки. Слово вообще имеет тенденцию к воплощению, материализации, а если оно «дано свыше» - обладает реальными возможностями для своего овеществления.

Так брошенная в толпу идея мести, равенства, захвата власти с зависящей от исторических условий и технических последствий экспозицией взрывается и дает цепь губительных последствий – революций, войн, непрекращающегося террора.

Источником идей должен быть лишь абсолютный, безличностный   дух, Господь Бог, равно присущий каждому субъекту, обладающему психикой. Система ценностей, которая определяется мировоззрением, должна опираться только на абсолютный дух и данные им постулаты (10 заповедей Моисея, Нагорная проповедь, общие (неритуализированные)   положения Корана). В выработке такого рода общих идей и заключается смысл экуменизма, призванного объединить все   варианты единобожия. Без единобожия невозможно представить себе общественное благополучие и систему ценностей, не противоречащую благу отдельных народов и личностей.

Приписывание личности или общественным институтам функции разработки идей – это самое губительное и зловредное язычество, создание себе кумира. Кумиры – источник вселенского зла, самая примитивное и самое устойчивое заблуждение человечества, без которого, однако, невозможно развитие и становление человеческой личности.

Если к процессу глобализации не присоединятся экуменические, абсолютные идеи, мир будет продолжать взрываться и история будет определяться как торжество смерти, служащей причиной губительных   явлений.

Формирование мировоззрения и персональной системы ценностей – результат национального, присущего данному общественному строю и данной индивидуальности переработка абсолютных идей.

Национальная идея должна заключаться в максимально полном воплощении такой системы ценностей в жизнь. Тварный   процесс -   это заданное абсолютной идеей воплощение Слова в Дело.

3

Процесс познания подобен рассматриванию предмета в микроскоп или продвижению по тоннелю, направленному то ли вглубь Земли, то ли в далекий Космос. В любом случае, этот процесс сопровождается тем большим сужением поля взаимосвязи с другими, не исследуемыми в данный момент объектами бытия, чем глубже и продуктивней познание. Таким образом, познание   ограничивает знание и сужает   горизонты. Для объединения знаний и понимания целого необходима метафизика, дающая возможность соединить все то, что не выявляется «здесь и сейчас».

Соединение всех идей возможно лишь для того, кто воплощает в себе все, кто присутствует во всем и в каждом, не имея ни формы ни конкретного содержания. Такая идея Абсолюта сливается с идеей Бога в понимании Блаженного Августина; при этом философия возвращается к своим богословским корням.

4

Единственный способ оторваться от своих (биологических) корней,   выйти за свои пределы, приблизиться к Богу и сподобиться благодати – это отдать себя Другому, полюбить Другого, которому   приписывается все лучшее, все желанное и желаемое.   Другой получает полномочия наместника Бога. Человеческое сознание не может обходиться   без персонификации духовного и объект   (и субъект)   любви   есть персонифицированный Дух. Любить – это отдаваться другому и телесное, в том числе сексуальное значение любви – отдаваться для женщины, отдавать свое семя, свой корень   для мужчин – акт биологизированного бессмертия. Недаром же совокуплению присвоено название любви, да и «познавать кого-то» - значит любить. В какой-то степени   процесс познания   - любовный процесс, так как познавая мы отдаем частицу себя, превращаемся в объект познания, становимся им. Так созерцающий Фудзияму становится Фудзиямой. Любовь и ее сексуальная ипостась божественны.

В любви и любовном   познании объединяются различные религиозные мировоззрения – ведь в этом   процессе человек сливается с Космосом и становится его частью или соединяется с Богом и приобщается   к своему божественному началу.

Процесс самоотдачи может завершиться небытием – оргазмом – состоянием временной смерти в экстазе. Такое приобщение к небытию сопровождается сужением сознания   и исключает страх   и тревогу – спутников пограничных состояний, при которых человек сталкивается с бездной, с ничто, со смертью и осознает бессмысленность своих потуг найти цель, путь и смысл жизни.   Любовь и познание как акт самоотдачи подавляют тревогу и страх и, снимая смятение и колебания, направляет деятельность человека, ослабляет телесные оковы, препятствующие ему выйти за свои пределы.

5

Освободившись от прямой зависимости и вкусив от древа добра и зла, человек ценой страданий и смертности, обрел свободу воли. На пути свободного выбора неведомого и неопределенного возникает страх и тревога, которые на время снимаются процессом познания и регулируются порядком и ритуалами. Выйдя на свободу,   человек, как ребенок на родителей, огладывается на своего Бога, будучи не в силах окончательно оторваться от него. Религия как организация, взявшая на себя функцию   регулирования общения человека с Богом, прибегает к ритуалам, способствующим возникновению благодати и настраивающих на нее. В связи с тем, что свобода выбора влечет за собой состояние неустойчивости (неуверенности) в виде тревоги и страха, ритуалы приобретают психотерапевтическую функцию и ставят человека в зависимость от их использования,   в зависимость от Бога, который, по их мнению, удерживает их возле себя с помощью этих пут. Возникает ритуальная наркомания, в той или иной степени присущая всем религиям. Процесс познания, осмысленного использования Разума, не менее божественного, чем Вера, приводит к диссидентству, бунту против ритуалов и самого Бога, что в определенные исторические периоды проявляется в форме ересей или протестантизма.   С другой стороны, религия не упускает возжи и стремится к регулированию всех сторон жизни. Так самая молодая и активная из религий единобожия – ислам – пытается управлять всеми сторонами человеческой жизни, ее отправлений, ее быта. Ритуал внедряется в интимное и подавляет страх, который, как всякая психическая субстанция, стремится проникнуть во все щели и преобразовать все впечатления от внешнего мира. Если внутренние процессы отрегулированы ритуалами и биологическими часами, то внешние впечатления, не регулируемые ритуалами, окрашиваются страхом, тревогой и   вызывают агрессию. Быть может, агрессивность чрезмерно ритуализированной и отказавшейся использовать доводы разума толпы отчасти является следствием   чрезмерной ритуализации?   В любом случае, любовь и ее производное – познание, требующие самоотдачи – лучший способ борьбы с   агрессией как   в индивидуальном, так и в социальном плане и лучший способ свободного общения с Богом – не страшным, жестоким отцом, пробуждающим инстинкт отцеубийства, а с Абсолютом, идеальным воплощением Разума, добра, любви и истины.

6

Россияне, проявляющие национальную ущербность и претендующие на великодержавность, выказывают удивительное невежество в осознании своих прав и отстаивании их, робость и чувство вины   при обращении к чиновникам, претендующим на знание этих прав и торгующих ими. Защита своих прав, таким образом, преобразуется в ксенофобию, массовые протесты, зависть и стремление   к экспроприации и погромам.

Наверное, в этом проявляется наша национальная особенность, то качество, которое в 90-ые годы стали называть «совковостью».

Право на что-то в индивидуальном проявлении - не только и не столько юридическое понятие, но и осознанное чувство собственного достоинства. Достоинство («монета или денежная купюра того или иного достоинства») – это мера значимости, ценность данного человека, которая, будучи осознанной, выражается в определенных понятиях и категориях. К достоинствам относятся не только личностные качества, положительно оцениваемые окружающими – социальное достоинство личности – но и все то, что принадлежит я и распространяется за его телесные пределы – знания, социальное положение, профессиональный уровень, имущество,   свободные валентности для расширения своих возможностей – т.е. то, что укладывается в категорию собственности. Там, где частная (личная, личностная) собственность   является священной, человеческое достоинство имеет общественную значимость и охраняется системой прав. Для человека западной культуры   охрана своих прав   есть проявление собственного достоинства, выяснение и инвентаризация которого так же естественны, как дыхание. Право и достоинство находятся в рефлекторной связи; интеллектуальный процесс включается тогда, когда появляется необходимость оценить свои достоинства, придать им общественную значимость и оградить эту собственность   с помощью права.

Наше общество характерно не только враждебным отношением к собственности, но и хамским, укорененным в исторической памяти отношением к человеческому достоинству.   Рабство заключалось в том, что   собственность на уровне малоимущих классов была общинной (а затем – колхозной), собственные достоинства отчуждались процессом чиновничьей классификации должностей или индустриализации,   крупная собственность давалась «сверху», отбиралась или наживалась нечестным (неправовым) путем, причем любой общественный   строй – монархия, советский фашизм, постимперская   смута с разрушением   централизованных социальных структур – лишь способствуют такому подавлению достоинства.

Отсюда – поразительное смирение, валяние в грязи,   публичная демонстрация язв и ничтожества,   дикая и злобная зависть к тем, кто   обладает достоинством – национальным, материальным, интеллектуальным; стремление отобрать, прокутить или уничтожить, сладострастная достоевщина, суть которой – превращение ничтожества в достоинство, сложившаяся система общественных отношений, при которой   обращение к государственным институтам и зависимость от них влечет за собой отказ от собственного достоинства.

Пребывание в больницах, домах-интернатах, казармах и прочих общественных заведениях – это опыт существования в Освенциме. В больнице ты не человек, а «больной», зависимый от персонала, который смягчается лишь тогда, когда ты становишься покорным и полностью зависимым. Тебе не дают полотенца, ты лишен посуды (бери свое), тебе с брезгливостью дают минимум «даровых» лекарств, ты чувствуешь свою ответственность за нищету медицины и медиков. То же – в домах-интернатах, где происходит резкое разделение между «мы» и   «они» и где любое проявление собственного достоинства приводит к отторжению от общественной кормушки. Попробуй-ка защитить свои права – станешь изгоем, будешь изгнан, а в армии или в «зоне» - опущен, унижен или даже убит.

В таких условиях накапливается агрессия лишенных достоинства людей и вместо защиты своих прав они взрываются революционным бунтом, «бессмысленным и беспощадным», результатом которого становится еще большее унижение и обезличивание с тоской о «сильной руке» и власти, которая «подарит» бунтовщикам собственное достоинство и защитит их права.

Только достоинство – источник права.